В русский язык вошло не так уж много индонезийских слов, но все же они в нем есть. Бывалые путешественники тут же вспомнят о бунгало, завзятые читатели - об "Амоке" Стефана Цвейга, любители оружия сразу заговорят о волшебном кинжале - крисе. Но бесспорный лидер по частоте употребления - слово орангутан, которое образовано из двух индонезийских: оранг означает "человек", а (х)утан - "лес".
Покрытые густой коричневатой или рыжей шерстью гигантские (рост самцов может достигать полутора метров, а весят они порой до 110 и даже 135 килограммов) "лесные люди" давно стали литературными героями - вспомните хотя бы "В джунглях Борнео" Майн Рида - и персонажами легенд, причем даже вполне современных (подтверждением тому иллюстрация справа). А жители Индонезии убеждены, что орангутаны даже умнее людей: они могут говорить, но не хотят это показывать, поскольку боятся, что тогда их заставят работать.
В начале года я провел несколько дней в Центре программы по возвращению орангутанов в природу Ньяру-Ментенг - самом большом в мире проекте по реабилитации приматов. Расположен он примерно в 30 километрах от города Паланкараи, столицы индонезийской провинции Центральный Калимантан. Там я смог лично убедиться в том, насколько "люди городские" (то есть мы сами) близки с "людьми леса". Это подтверждают и лица орангутанов, которые порой выражают слишком человеческие эмоции.
"Слишком" здесь употреблено не как фигура речи. "Теперь мы знаем, что орангутаны выражают ряд сильных эмоций, таких как гнев, страх, беспокойство, удовольствие и любовь, и что многие эти эмоции отражаются визуальными сигналами на лицах", - пишут в книге "Орангутаны" австралийские исследовательницы Гизела Каплан и Лесли Роджерс.
Но сначала поговорим о том, кто вообще такие человекообразные обезьяны.
Рекордное число приматов
В Индонезии живут 32 вида приматов - больше, чем в любой другой стране мира. От самых маленьких в мире долгопятов, каждый из глаз которых весит больше, чем их мозг, до единственного выжившего к нашему времени высшего примата Азии (он же - единственный сохранившийся род в подсемействе Ponginae) - орангутана. Они переселились на Индонезийский архипелаг по меньшей мере полтора миллиона лет назад и сейчас обитают только на третьем по величине острове планеты - Калимантане, который Индонезия делит с Малайзией и Брунеем, и принадлежащем исключительно Индонезии шестом острове Земли - Суматре.
Высшие (человекообразные) приматы не имеют хвостов, зато обладают относительно большим мозгом и крупными телами, большой продолжительностью жизни, причем при долгом взрослении. Помимо орангутанов, к ним относятся шимпанзе, гориллы и мы сами.
По результатам последних исследований выделяют два вида орангутанов: на Калимантане (около 80% от общей численности) живет орангутан калимантанский (Pongo pygmaeus), который делится на три подвида, обитающих соответственно на северо-западе, северо-востоке и юго-западе гигантского острова; тогда как чуть к западу - более стройные и легкие и имеющие более узкие лица суматранские орангутаны (Pongo abelii).
К вымершим родам Pongo относятся трехметровые гигантопитеки (Gigantopithecus) нынешних Китая, Индии и Вьетнама, сивапитеки (Sivapithecus) Индии и Пакистана и корапитеки (Khoratpithecus piriyai) Таиланда.
Современные (и пока достаточно спорные) результаты исследований ДНК показали, что вид Pongo откололся от общей ветви высших приматов (включая предков человека) 11-14 миллионов лет назад, тогда как гориллы - семь миллионов, а шимпанзе вместе с предком Homo sapiens - лишь шесть миллионов лет тому назад.
Самые близкие людям?
"Если бы я назвал человека человекообразной обезьяной - или наоборот, - то попал бы под запрет со стороны священства. Но, возможно, как естествоиспытателю мне следовало бы сделать именно это", - писал другу в январе 1774 года автор первой научной классификации растений и животных Карл Линней.
Прошло почти сто лет, и в своем вышедшем в 1871 году знаменитом труде "Происхождение человека и половой отбор" Чарльз Дарвин уже осмелился высказаться еще более определенно. "В части умственных способностей фундаментальных различий между человеком и высшими млекопитающими не существует", - писал он.
Но вот кто именно из высших приматов ближе всего к человеку? Споры об этом кипят до сих пор.
Однако, помимо их спорной научности, к сравнительным анализам ДНК есть и другие претензии. Прежде всего вывод о большей отдаленности от человека орангутана по сравнению с шимпанзе основывается на анализе лишь небольшой части (2-3%) геномов человека и шимпанзе - так называемой кодирующей области гена. К тому же генетический код - это всего лишь потенциал, который в жизни никогда не реализуется полностью, а только воплощается в необходимой части, то есть он вообще мало что доказывает.
Наконец, в случае с орангутаном речь идет о наиболее быстро изменявшемся примате, которому - если теория об африканском происхождении высших приматов верна, - оказавшись в Юго-Восточной Азии, пришлось вновь приспосабливаться к сложнейшим условиям жизни в кронах высочайших деревьев влажного тропического леса. То есть меняться достаточно быстро. Между тем молекулярный метод не делает и не способен делать никаких поправок на различную скорость изменений разных видов.
Что показали другие анализы
Чтобы попасть в реабилитационный центр Ньяру-Ментенг, пришлось сделать флюорографию и сдать множество анализов, чтобы врачи центра убедились, что я не страдаю туберкулезом, ВИЧ, тремя видами гепатита, герпесом и чем-то еще. К счастью, ни одной из этих болезней - самых опасных для орангутанов - у меня не нашли. Но приближаться к "лесным людям" все равно приходилось в маске: для них опасны практически все заболевания человека.
Верно и обратное. Те люди, которые живут с орангутанами бок о бок, научными спорами интересуются мало - они больше озабочены выживанием. И в этом наши лесные родственники не раз помогали человеку.
"Местные жители на обоих островах (Калимантане и Суматре) также заметили это и превратили в правило, которое может спасти им жизнь: когда вы в лесу, и вам не повезло, вы всегда можете употреблять в пищу то, что ест орангутан. Это правило не применимо больше ни к одному виду", - пишет проведший шесть лет за изучением орангутанов Суматры швейцарский профессор Карел ван Шайк.
А если просто надеть очки?
Помимо генного анализа, существует другой, причем даже более достоверный и логичный способ определения степени нашего родства с высшими приматами: просто сравнить, каким количеством уникальных, не встречающихся более ни у кого физических черт обладают одновременно и какой-то вид человекообразных обезьян, и мы сами. Если это сделать, то тут же выяснятся интереснейшие вещи.
"На самом деле шимпанзе и людей связывает очень мало (физических) черт. Мнение (об их близости людям) основывается почти исключительно на молекулярных доказательствах", - полагает Эндрю Смит из отдела палеонтологии лондонского Музея естественной истории.
Уже упоминавшиеся выше Грехан и Шварц насчитали не менее 42 (хотя и привели в статье лишь 28 бесспорных) уникальных физических характеристик, роднящих человека с орангутанами, но лишь две общих с шимпанзе и семь - с гориллами. Вплоть до того, что долго считавшаяся уникальной особенностью человека дыра в верхней части неба имеется и у орангутанов.
"Люди и оранги имеют наиболее широко разнесенные молочные железы и самые длинные волосы. В отличие от практически всех приматов, у которых волосы опускаются до самых глаз, они имеют волосную линию (то есть безволосый лоб)", - отметил Шварц в беседе с корреспондентом National Geographic.
Самый умный из приматов
Близкое родство с орангутанами может человеку только польстить, потому что об уме этих приматов давно ходят легенды. Наиболее часто цитируют основывающийся на реальном случае рассказ-сравнение, в котором сидящим в клетках приматам давали отвертку. Так вот, шимпанзе ее сразу выбросил, горилла использовала в качестве чесалки, но после тоже выбросила, а орангутан подождал, пока смотритель не уйдет, а затем воспользовался ей, чтобы открыть дверь и убежать.
"На узкой дороге, извивающейся по предгорьям и влажным тропическим лесам Калимантана, орангутан собирает плату за проезд с водителей въезжающих на его территорию автомашин, - пишут в своей книге австралийки Каплан и Роджерс. - Он неизменно выходит из густых джунглей, чтобы встать на середине дороги с протянутой рукой. Его удовлетворяет небольшая порция чего-то съедобного или безделушка, а затем он исчезает, пока не заслышит издали нового незваного гостя. Это дикий орангутан, и он не ищет других контактов с людьми…"
На еще большие чудеса способны орангутаны, которые побывали в неволе. Те же Каплан и Роджерс рассказывают историю молодой самки Джуди, помещенной в реабилитационный центр малайзийского штата Сабах на севере Калимантана после долгого общения с людьми. "Несмотря на ее сильную привязанность к людям, ей пришлось пройти через реабилитационную программу. Это означает, что после долгого периода приспособления к лесу вокруг исследовательской станции, ее надо было отвести глубоко в центральную часть заповедника и оставить там. Она дала лишь небольшую фору служителю и вернулась на станцию вскоре после него", - рассказывают они.
То же самое повторилось еще два раза. "В ходе четвертой и последней попытки сотрудников исследовательской станции у Джуди родилась новая идея, - продолжают Каплан и Роджерс. - Она решила сократить путь. Из точки освобождения она задворками выбралась на дорогу к остановке автобуса. Усевшись там на скамейке, она в одиночестве ждала появления автобуса. Тот ехал к исследовательской станции с несколькими пассажирами, однако передние сиденья были свободны. Автобус остановился, и водитель открыл дверь. Он был добр, не имел предрассудков в отношении орангутанов и понял ее желание сесть в автобус. И даже не стал настаивать на оплате. Так что Джуди не пришлось долго возвращаться пешком. Она вошла в автобус и без малейшего колебания или какой-либо неуверенности уселась сразу за водителем. Потом она спокойно сидела там все время, пока автобус ехал до станции. Когда по прибытии двери открылись, она вскочила и бросилась прямо на станцию".
Орангутаний дом
Чтобы убедиться, кто из высших приматов умнее других, вновь достаточно просто надеть очки. И шимпанзе, и гориллы, в лучшем случае, способны искать укрытие от дождя. Тогда как орангутаны его строят сами, причем заблаговременно.
Речь идет о знаменитых орангутаньих гнездах, которые они сооружают на деревьях на высоте 20-30 метров перед каждой ночевкой заново - а часто и для дневного отдыха. Неказистый вид этого сооружения, когда вы смотрите на него снизу и издалека, обманчив. На самом деле это сложнейшее сооружение, состоящее из правильно выбранных и надломленных или переплетенных ветвей.
"Если собирается дождь, то добавляется съемная крыша… Эти крыши настолько хороши, что мы наблюдали орангутанов, гордо выходящих из-под них совершенно сухими после серьезного ливня. В некоторых местах орангутаны могут даже строить гнездо над гнездом, чтобы защититься от дождя", - пишет ван Шайк.
О том, на что еще способны орангутаны и как именно благодаря своему уму и похожести на человека они оказались сейчас под угрозой полного истребления, можно будет узнать во второй части - "Горе от ума".
Михаил Цыганов, Джакарта - Ньяру-Ментенг (Центральный Калимантан)
